«Москва, Прокурору СССР гр. Панкратову.

Королева Сергея Павловича, 1906 г. рожд., осужденного Особым совещанием на 8 лет лаг.

Решением Особого совещания НКВД от 10 июля с.

г. я приговорен к 8 годам заключения в лагеря за «вредительскую троцкистскую деятельность».

Прошу Вас задержать исполнение решения Особого Совещания, само решение отменить, а дело мое снова передать на объективное расследование, т. к. я никогда и нигде не занимался вредительством, равно как и какой-либо антисоветской троцкистской деятельностью, в силу чего подобный приговор совершенно неправилен и глубоко несправедлив.

Более того, в настоящее время я вынужден очень и очень просить Вас уже лично и непосредственно вмешаться в мое дело, не ограничиваясь ни обычным запросом, ни докладом из вторых рук, т. к. я ясно вижу (и этому есть документальные и технические данные и живые свидетели), что имеет место следующее:

1. Исключительно важное и существенно необходимое для СССР оборонное дело — создание ракетных самолетов, резко превосходящих по своим летно-техническим данным лучшие винтомоторные современные образцы, — это дело замалчивается, презрительно игнорируется, ведется недопустимо медленно и плохо. Несмотря на всю вопиющую недопустимость такого положения, вот уже третий год как все мои заявления не только безрезультатны, но я не знаю даже их судьбы. Работы над ракетными самолетами в СССР были впервые организованы и велись мною. Аналогичных работ более не велось нигде. Но арестованные враги народа подлой клеветой ввели в заблуждение НКВД, в результате чего я был в 1938 г. арестован и тогда же осужден Военн. Колл. на 10 лет тюрьмы: гнусное поведение, ложь со стороны нескольких карьеристов, использовавших свое служебное и партийное положение, это все усугубляет.

2. Работа была для меня целью всей моей жизни, и я еще и еще раз заявляю, что она была полезной для СССР. Я мог создать впервые для СССР мощные ракетные самолеты, но вот уже 3-й год, как меня… пытаются изобразить вредителем, троцкистом, всячески уменьшают значение моих работ…

3. На следствии 38 г. меня подвергли репрессиям, добиваясь «признания» моей вины, хотя я ни в чем не виноват и хотя было ясно, что мой арест принесет лишь вред большому и нужному делу и есть результат лжи, клеветы, обмана. Но суд, не разбираясь в деле, осудил меня…

4. При повторном следствии устанавливается несостоятельность и просто ложность моих обвинений…

Я горячо еще и еще раз прошу Вас лично вмешаться в мое дело, уделить его рассмотрению хоть несколько минут, а по всем вопросам, которые требуют выяснения, прошу предоставить возможность дать показания, допросить свидетелей с моей стороны — проф. Пышкова, проф. Юрьева, инж. Дрязгова, а также экспертов Щетинкова и Кисенко, дать мне очные ставки и пр.

Я могу доказать мою полную невиновность и прошу дать мне эту возможность. Я глубоко подавлен неправильным и несправедливым решением Особого Совещания, зачеркивающим всю мою жизнь и работу. Я уже писал Вам заявления 10 июня с. г. из внутр. тюрьмы и 5 июля из Бутырской тюрьмы, а также прокурору гр. Осипенко 2 июня сего года из внутр. тюрьмы и просил Вашего вмешательства, чтобы объективно выяснить истину.

Ниже кратко повторяю существо дела:

Я авиаинженер и летчик. Ряд лет работал в авиапромышленности. Осуществил ряд своих оригинальных конструкций планеров и самолетов. С 1931 года заинтересовался ракеткой проблемой и был организатором этого дела в Москве, где в 1933 году при моем участии пускается первая жидкая ракета. Тогда же впервые в СССР я сдал работу над крылатыми ракетами и самолетом для полета человека. Одна из новых книг о полете на ракетах написана мною в 34 году, а также ряд статей, сделан ряд докладов и пр. С 1935 г. я без посторонней помощи практически веду работы, испытываю ряд ракет, делаю сотни опытов и пусков. Летом 1938 г. я испытываю первый ракетный самолет, осуществленный по моему проекту мною же, и закончивший испытания с успехом уже без меня в 40 г., как указывает экспертиза…

Я молодой беспартийный специалист и я честно работал над своим делом, не жалея своей жизни, был дважды ранен на работе и я не заслуживаю столь тяжких обвинений.

Прошу Вас отменить решение Особ. Совещ. и мое дело заново пересмотреть.

23 июля 40 г. С. Королев».